Краткая справка:
Ушкалов Павел Дементьевич – июнь 1983 г.- апрель 1985 г.- Начальник Штаба Восточного ДШМГ. Апрель 1985 г. - февраль 1987 г.- Начальник Восточного ДШМГ. Попробую описать боевой путь ДШМГ КВПО (в дальнейшем ДШ) за период, что пришлось мне служить, воевать, и свое виденье событий. Это просто воспоминания, события, люди, время. Но я там был, я участвовал в этих событиях, про которые рассказываю. Через ДШ за этот период прошло сотни солдат, сержантов, прапорщиков, офицеров. Они могут дополнить этот рассказ еще тысячами своих рассказов.
1983 год.
Началось все с Курчумского пограничного отряда в апреле 1983 г., где я служил офицером 1 отделения штаба (служба). В один из дней заступил оперативным дежурным по пограничному отряду, после приема-сдачи дежурства примерно через час приходит офицер и говорит мне: сдавай дежурство. Спрашиваю: почему? Он не знает. После приема- сдачи пошли на доклад к командиру. После доклада командир оставил меня у себя и спросил: куда я собрался уходить. Сказал ему, что не знаю. Он зачитал телеграмму и сказал мне: что завтра я должен быть на собеседовании у командования Восточного округа. Короче, на второй день после прохождения медицинской комиссии в госпитале, беседы у начальника штаба округа генерала Петровас и командующего КВПО генерала Донскова был назначен начальником Штаба ДШМГ. Генерал Донсков пожал руку, пожелал всяческих успехов и хорошей службы. По прибытию в Курчум сразу же ушел в отпуск, а по окончании отпуска в июне 1983 г. прибыл для дальнейшего прохождения службы в кишлак Мургаб Таджидской ССР, где в то время находилось ДШ. ДШ только что вернулось из САПО, где больше года участвовала в бесчисленных операциях, боях. На то время в ДШ были и убитые и раненые. Надо сказать, что в ДШ в это время происходила замена солдат, сержантов, прапорщиков, офицеров. Одни увольнялись, переводились, другие прибывали на пополнение. Получали обмундирование, а то все были как оборванцы. Так было где-то с неделю. Через неделю сказали готовить одну заставу для вылета в Афган, для принятия гарнизона Бандар-Пост. На то время зона ответственности Восточного Округа в Афгане расширялась, помимо Гумбада и Сархада, где стояли ММГ, нам передавались гарнизоны из зоны ответственности Среднеазиатского Пограничного Округа Гульхана, Бандар-Пост, Рабати-Чихельтон. В то время это были маленькие гарнизоны численностью по одной заставе, которые охраняли только сами себя. Они ни в чем не участвовали, мимо них ходили караваны в Пакистан и обратно, но они этому не препятствовали, ибо у них не было на это сил. На Бандар-Пост было принято направить 2 заставу Иконникова, т.к. из 3-х начальников застав старым и опытным был один он. На остальных заставах были новые начальники застав. И так 2 застава ДШ в июне 1983 г. села на Бандар-Пост и принялась его обживать. Дорог туда никаких кроме как вертолетом не было. Справка: Бандар-Пост - место в горах, на границе Афганистана и Пакистана на уровне где-то 3500-3700 метров над уровнем моря. Здесь стекались горные речушки из 4 ущелий в одну речку Вардудж. Много минеральных источников. От вертолетной площадки до самого поста в камнях около 3 км. Чтобы дойти до гарнизона надо в нескольких местах переходить бурные потоки. Все грузы с вертолетной площадки на то время солдаты таскали на себе. Потом нам вертолетом прислали Уазик, и стало немного легче таскать грузы.
В конце июня 1983 г. Весь остальной состав ДШ передислоцировали в кишлак Лянгар Ишкашимского района Горно-Бадахшанской Автономной области. Сказали, что здесь будет наша база и нужно строить казарму и остальные помещения гарнизона. Пригнали из города Ош вагончик в виде бочки для штаба ДШ, прикомандировали несколько ЗИЛ-131 из ММГ для подвоза камней для строительства. За июль-часть августа казарма была почти готова (примерно такая, какую потом мы построили на Гульхане). Там же на Лянгаре начальник ДШ И. П. Барсуков узнал, что ему присвоено звание Героя Советского Союза. И он убыл в город Алма-Ату. На его место начальником ДШ был назначен зам. по разведке Р. Ф. Ракимов.
Во второй половине августа в районе гарнизона Гульхана в ущелье Ритхва, ММГ разбила караван, идущий из Пакистана в Афган. От захваченных пленных были получены данные, что ожидаются после подготовки в Пакистане более крупные вооруженные караваны на Бандарском направлении. Дело в том, что с Зардевской щели, с Вардуджской щели, Файзабадского направления, вплоть до реки Кундуз, со всего севера Афгана в Пакистан (Чатрал, Пешавар) направлялись на обучение афганцы, а через полгода уже прошедшие подготовку, вооруженные, тащившие с собой групповое оружие, боеприпасы, мины, ДШК возвращались назад в свои вооруженные формирования. На период таких переходов они объединялись (все их многовековые разногласия прекращались) и они под командованием своих командиров шли в Афган по известным им тропам.
Во второй половине августа, бросив немного недостроенную казарму в кишлаке Лянгар, вся ДШ полетела на Бандар-Пост. Лично я от генерала Неверовского Е. Н. получил команду готовить группу в 50-60 человек с саперами для выхода в засаду на озеро Дюфферен. Дело в том, что все ущелье от Бандар-Поста до озера Дюфферен (около 20 км.) было еще в 1980-1982 гг. завалено пластмассовыми минами (вертолетики, лягушки коричневого, серого цвета). Где-то в конце августа с группой 50-60 человек на рассвете вышли с гарнизона Бандар-Пост и пошли вверх в засаду на озеро Дюфферен. Саперы впереди прокладывали тропу, убирали мины. Шли весь день под прикрытием 2 бортов (вертолетов). К вечеру вышли на завал камней у озера. При подходе к озеру младший сержант Ручкин наступил на мину, и ему оторвало ступню. Это случилось под вечер, сообщил бортам, они уже улетали в Хорог, они вернулись, закинули раненого и отправили в госпиталь. Через 10 дней меня в засаде на озере Дюфферен сменил начальник ДШ Ракимов Р. Ф. со своей группой. В их десятидневку попался караван более 100 человек. Заметили они их еще утром на другом берегу озера при спуске с перевала со стороны Пакистана, только к вечеру обогнув озеро, басмачи подошли к месту засады. Подпустив духов, ударили со всех видов оружия, около 50 человек взяли в плен, остальные были уничтожены.
После разгрома этого каравана гарнизон Бандар-Пост решили усилить Ошской очередной ММГ. Прибыли на вертолетах более 100 человек усиления. И начали мы выставлять на всех возможных направлениях 5 засад по 40-50 человек. На Бандар-Посту было более 300 человек. Люди ходили в засады по кругу. Сменились - пришли в гарнизон - помылись в бане - сутки отдыхали, отсыпались - и вперед менять другую засаду. Так по кругу и ходили, а наряду с этим шло строительство, расширение гарнизона. Постоянно в гарнизоне на Бандар-Посту было не более 50 человек, остальные в засадах. В засады ходили бойцы ДШ вместе с личным составом Ошской ММГ. Но все засады возглавляли офицеры ДШ. Ошские входили только в состав засад. В таком ритме прошел сентябрь-октябрь месяц.
И вот в 20 числах ноября засада возглавляемая офицером разведки Чередниченко в щели Харб, это в сторону Пакистана от кишлака Санглич на реке Вардудж ниже по течению от Бандар-Поста, захватила 22 вооруженных афганца, которые шли с Пакистана вглубь Афгана. Так как их захвачено было в труднодоступных горах, и борты не могли их снять, была дана команда с Гульханы конвоировать эту группу и доставить пешком в Гульхану. Эти захваченные духи дали данные о том, что по этому маршруту будет идти караван 150-200 человек. Надо сказать, что в Гульхане постоянно находился оперативный штаб под командованием генерала Неверовского Е. Н., офицеров округа, ОВГ города Фрунзе. Через этот штаб осуществлялось все руководство большой группировкой пограничников КВПО в афганском Бадахшане. Когда генерал Неверовский Е.Н. убывал в город Фрунзе или Алма-Ату группировкой командовал кто-то из старших офицеров округа, ОВГ. На этот период группировкой командовал подполковник Мячин, старший офицер ОВГ г. Фрунзе. Так как с засады на конвоирование ушли 15-17 человек, то там осталось не более 30 человек. 30 ноября 1983 г. с засады в щели Харб по радиостанции было получено сообщение о том, что со стороны Пакистана через перевал, высота около 5000 тис. м. начиная с вечера, идет беспрерывно цепь фонариков на Афганскую территорию. После доклада в Гульхану о том, что в щель Харб с гор спускается караван, была дана команда, немедленно собрать, сколько можно людей и идти на помощь засаде в щель Харб. Насобирали по всему гарнизону даже поваров, всех кто мог держать оружие, получилось чуть более 30 человек. С этой группой идти на помощь подполковник Мячин приказал мне. Ракимов Р.Ф. остался командовать всеми засадами на Бандар-Посту. Мне эта ночь запомнилась на всю жизнь. Потому что 1 декабря день рождения моего сына, и потому что мы шли на помощь всю ночь, пересекая по пояс в воде реку Вардудж и остальные горные потоки, которые были на нашем пути. Где-то около 9 утра встретились с засадой в щели Харб. Спросили об обстановке, противника еще не было видно, он еще спускался с перевала. Подлетели борты, в одном из них был подполковник Мячин, связался с ним по УКВ-радиостанции, дали команду идти на сближение с противником. Где-то в обед вступили в боевое соприкосновение с противником. Нас поддерживали, сменяясь постоянно 2 борта. Не буду описывать всего боя, как нам с бортов кидали вязанки новых шуб, цинки с боеприпасами, жратву. Но, ни один цинк, ни одна шуба к нам так и не попали, все осталось лежать в камнях Афгана. Бомбили, обстреливали с бортов басмачей, бывало, что и по нам летело. Но вот, а в горах, да еще в это время (1 декабря), темнеет быстро, Мячин дал команду занять оборону и дальше противника не пускать. Собрал всю группу, взяли одного пленного, он и сказал нам, что басмачей более 600 человек. И только борты улетят, они окружат нас и всех перебьют, потому что их слишком много. Так как боеприпасов у нас осталось очень мало, и была реальная опасность всем погибнуть, решили немедленно уходить вниз, и идти на сопку где была засада. Там осталось человек 6, групповое оружие, много боеприпасов. При отходе прикрытие осуществляла группа самых сильных бойцов во главе с прапорщиком Юдиным. Только ушли вниз, минут через 10-15 услышали крики: Алла-Алла, в том месте, где мы только что были. Десятки раз пересекали бурный поток, уходя от басмачей. Юдин прикрывал, даст залп по противнику и догоняет нас. Хорошо, что противник не мог нас обойти, потому, что ущелье было узкое, справа и слева скалы, валуны с 2-х этажный дом. Где-то около часу-двух ночи дошли до развилки и начали подниматься на сопку, где была наша засада. Когда все поднялись, дал команду гранатометчикам, пулеметчикам, всем кто мог держать оружие, открыть огонь вниз по тропе на реке. В ответ в нашу сторону полилась свинцовая река, но идти на сопку духи побоялись. Бой утих где-то только к 6 утра. С рассветом получил доклад наблюдателя, что к нам поднимаются с красной тряпкой на палке человек 15. Сказал пусть подойдут, пришли, оказывается сарбозы с кишлака Санглеч, с пленными басмачами (5-7 человек, которых они захватили, когда шли к нам). Всю ночь эти сорбозы прятались в камнях у кишлака, они и сообщили нам, что на рассвете мимо кишлака быстро прошла, не останавливаясь, группа басмачей, человек 200. Пройдя через висячий мост через реку Вардудж, эта группа ушла на другой берег, и ушла в щель Искатуль по направлению на Бахарак, Файзабад, Зардев. Когда рассвело окончательно и поднялось солнце из камней, у реки начали выползать басмачи и сдаваться. Помню, в первый день взяли в плен 79 человек. Сразу с рассветом к нам прилетели 2 борта, доложил обстановку. На бортах отправили первых пленных и двух раненых сержантов, один наш из ДШ и один из Ошской ММГ.
В этот день борты к нам больше не прилетали, потому что началась операция по уничтожению прорвавшихся басмачей в щели Искатуль. Там работала ММГ во главе с майором Сиренкиным, они и добивали прорвавшихся басмачей. А мы каждую ночь у самой реки, с одной и другой стороны, на одном уровне ставили от себя засады, по 10-15 человек с пулеметчиками. Только наступала темнота, группы басмачей по 15-20 человек пытались прорваться, но огнем на поражение уничтожались. Помню, у нас набралось много пленных, было много раненых, но их никто никуда не брал. Они так и остались в камнях замерзать, также было много убитых у реки. Так операция по уничтожению каравана продолжалась до середины декабря, у нас был еще один раненый, но убитых не было. Итог операции по данным разведки округа в Гульхане: разбит караван, это 3 разных группы (Вардуджская, Зардевская, Файзабадская), разбит караван более 600 человек, взято в плен 260 человек, 50-60 человек прорвались и ушли, из них вернулось в Пакистан человек 10. Остальные были уничтожены в щелях Харб, Искатуль, Вардудж. Об этом в декабре 1983 г. писала газета «Известия», в краткой заметке сообщалось, что силами Афганской армии разбит крупный вооруженный караван, более 600 человек, шедший с оружием с Пакистана. Во второй половине декабря 1983 г. нам все-таки пришла смена засады, и мы вернулись в гарнизон Бандар-Пост. Там на Бандар-Посту встретил новый 1984 г. 1984 год.
Засады на Бандар-Посту продолжались до середины января 1984 г. Потом пошло увольнение личного состава и в связи с холодами, снегом – засады сняли. С наступлением тепла, когда открылись перевалы, засады возобновились. Но ДШ уже в апреле была на Гульхане и готовилась к операции в Вардудже по захвату Тергерана. На Бандаре осталась Ошская ММГ. Чем запомнился Бандар-Пост? Икрой с форели из озера Дюфферен, в декабре она идет на нерест. В этом глубоком и чистейшем озере водились большие форели (в цинк из-под боеприпасов не помещалась). Еще один случай запомнился: в Союз на Лянгар на бортах направили прапорщика 3 ПЗ за зубной пастой, зубными щетками и т.д., также собрали где-то 20-30 фляжек для водки, он взял с собой большой туристический рюкзак. Сделав все дела, возвращался на Бандар, погрузившись на Лянгаре с десятком бойцов в вертолет. Первую посадку борты сделали на Гульхане, несколько бойцов вышли, после чего полетели на Бандар-Пост. По прибытию на Бандар-Пост, прапорщик доставил рюкзак в штаб, но при осмотре там оказались солдатские вещи, оказывается, у одного из солдат был такой, же рюкзак, как и прапорщика. Прапорщик дремал, когда солдаты высаживались на Гульхане и боец взял рюкзак прапорщика вместо своего. Была опасность, что Гульханинская ММГ узнав, что в рюкзаке находится водка, оприходуют ее. Немедленно по радио связались с начальником ММГ Сиренкиным В., рассказали ему ситуацию, сказал, что б забрал к себе рюкзак и отправил его на Бандар. Серенкин рюкзак забрал, но, ни в этот день, ни в последующий рюкзак на Бандар не отправил. А оприходовали все на Гульхане. Еще запомнился Бандар-Пост пятью валявшимися в ущелье вертолетами, 2 армейскими и 3 нашими. За уничтожение караванов на Бандар-Посту весной начальник ДШ Ракимов Р.Ф. получил орден Ленина, я боевого Красного Знамени. Многие солдаты, сержанты, прапорщики, офицеры получили ордена и медали. Точно не помню или во второй половине апреля или в мае 1984 г. началась Тергеранская операция по продвижению вглубь Вардуджа. Вся ДШ 3 боевыми группами вылетела на операцию. Долго с группой сидел на площадке высадки над Вардуджской дорогой и рекой, между Тергераном и Умолем. Со стороны Умоля нас постоянно обстреливали.
Внизу ДШ уже начала строить гарнизон Тергеран, уже ходили колонны с Ишкашима до Тиргерана. Ведь в ДШ был немалый опыт строительства гарнизонов. С гарнизона Тергеран в июле убыл в очередной отпуск. По возвращению с отпуска в конце сентября всю ДШ сняли с Тиргерана, туда прислали ММГ и мы улетели в Хорог. К этому времени начальник ДШ Ракимов Р. Ф. убыл для дальнейшего прохождения службы в город Пржевальск, а мы полетели в САПО без начальника ДШ.
Через неделю на бортах нас перебросили в город Керки Туркменистан (на берегу большой реки «Аму-Дарья» стоят вонючие Керки). Поселились в ПУЦ, в песках рядом с каналом им. Ленина. Так началось наше полугодовое участие в операциях САПО. Бойцов, которых нужно было уволить, не могли уволить до марта 1985 г., пока не вернулись в Мургаб. В Керках жили на ПУЦе в палатках, в Пяндже жили в старом полуразрушенном здании бывшего штаба части. Никому мы там не нужны были, кроме как для операций, ходили оборванцами, без денежного содержания. Так продолжалось более полгода, питались сухпаем и подножным кормом (глушили гранатами и шашками рыбу в канале и т.д.). Благо у каждого бойца ДШ, офицера рюкзаки постоянно были забиты гранатами, минами, толовыми шашками, всякими боеприпасами. Нами командовал полковник Коробейников, который руководил операциями в САПО. Но он к нам не приезжал, вызывали только старших групп перед вылетом, уточняли, кто куда летит и на каких бортах. Помню, в Керках на ПУЦу бойцы откуда-то в палатку-столовую притащили телевизор, но от самодеятельной антенны он ловил плохо. Не далеко у начальника ПУЦ возле домика на железной десятиметровой вышке была спутниковая телеантенна, в ту пору большая редкость. Все это было вкопано в песок на полтора-два метра, как-то ночью бойцы выкопали эту вышку с антенной и вкопали возле нашей столовой. Телевизор стал ловить программы хорошо. Днем приходит начальник ПУЦ (полковник окружного подчинения), так как там постоянно проходили подготовку ММГ, которые входили в Афган, и просит поставить вышку на место. Но мы ему сказали, что ничего не знаем, все так и было и ничего ставить на место не будем. Он прислал солдат, что бы те выкопали вышку. Но те солдаты, глянув на наших бойцов, которые стояли рядом со столовой, потеряли всякое желание ее выкапывать. Так пока мы там были, эта вышка стояла возле нашей палатки - столовой и телевизор у нас показывал хорошо. Было и других много всяких дел. Так вот из этого Керкинского ПУЦа мы много раз вылетали на операции по всему северу Афгана, от Меймене, Андхоя до Кундуза. Помню, как преодолевали глубокие арыки в песках, наши саперы приловчились цеплять толовые шашки к толстым деревьям на берегу арыка, так что дерево падало через арык. Так по деревьям преодолевали глубокие арыки. Много походов, прочесок, стычек с басмачами, были раненые у нас. После операций возвращались в Керки на ПУЦ. Там и встретил 1985 г.
|
